Когда даже время не подвластно. Крылатый бес - когда даже время не подвластно Ничто не подвластно времени

Название: Когда даже время не подвластно.

Бета: Eлень

Тип: слэш

Жанр: romance/adventure/humor.

Размер: макси

Статус: в работе

Дисклаймер: Все не мое… Я тут так, мимо проходила.

Предупреждение: ООС, полнейшее AU, не нормативная лексика и бурная фантазия.

Аннотация: На свой шестнадцатый день рождения Гарри получает письмо от… самого себя. Открыв его, он кардинально меняет свою жизнь.

Глава 1. День рождения

Гарри сидел в своей комнате в доме на Тисовой улице, глядя через открытое окно на необыкновенно яркие сегодня звезды. Он ждал. До его шестнадцатого дня рождения осталась еще пара минут.

Удивительная ночь, - снова поглядев на залитый лунным светом городок, шепнул парень.

Где-то внизу часы пробили полночь, и Гарри загадал желание: «Хочу, чтобы жизнь моя была ярка и прекрасна, как эта ночь. Вот бы в ней появилась любовь и настоящая крепкая дружба. Мерлин, как я устал. Пусть все изменится.»

Вдруг, на горизонте показалась сова, не было сомнения, что она летит именно к его окну. Птица опустилась на подоконник, и Гарри через решетку отвязал письмо с ее лапы. В ту же секунду, как только послание было в руках у парня, сова просто растворилась в воздухе. Гарри попытался разглядеть, не упала ли птица на землю, но ничего не было видно. Пожав плечами, он сел на свою кровать и посмотрел на письмо. Оно было более чем странным, потому что на бумаге стоял герб Азкабана.

Это что, новая шутка от близнецов?

Гарри аккуратно вскрыл послание. Внутри был еще один конверт с письмом и парой листов. Он достал содержимое и удивился еще больше. На втором конверте значилось: «Северусу Снейпу». Гарри взялся за адресованное ему послание, отложив в сторону то, которое предназначалось зельевару.

Этого просто не может быть… - парень неверяще смотрел на первые строки письма.

«Ну здравствуй, мое счастливое шестнадцатилетнее Я.

Это письмо не что иное, как моя последняя воля. В его отправке мне не откажут, а так же не станут вскрывать. А благодаря моим особым способностям, пусть и практически заблокированным, перекинуть сову в твое время я еще смогу. На рассвете меня ждет поцелуй дементора, хотя нет, правильнее сказать - казнь, потому как если не получится у дементора, а у него не получится, они применят ко мне аваду, потом, скорее всего, будут пробовать магловские методы. Но я не об этом. Просто хотелось бы исполнить то самое желание, что было произнесено тобой несколько минут назад. Чтобы тебя не терзали сомнения из-за написанного в письме, цитирую: «Хочу, чтобы жизнь моя была ярка и прекрасна, как эта ночь. Вот бы в ней появилась любовь и настоящая крепкая дружба. Мерлин, как я устал. Пусть все изменится.» Ну как, узнаешь?

Итак, у меня мало времени, а еще надо написать письмо для Северуса, поэтому давай к делу.

Тебя окружают предатели и лжецы. Главный из них - это наш Директор. Все устроено им и во имя него. Старик возомнил себя вершителем судеб. Если бы ты только знал, какими методами он руководствуется, создавая свою империю… Темный Лорд несмышленый младенец по сравнению с этим …

Мои беды начались сразу после убийства Тома. Сквозь меня прошла его сила и снесла все барьеры и блоки, которых оказалось столько, что мама не горюй. А еще выяснилась одна примечательная вещь - я маг иного уровня, мне подвластны земля, огонь и пространство. Нет, блок на эти способности, как оказалось, ставили родители. Его должен был снять кто-то из родственников, когда сочтет меня готовым к этому. Но не срослось… Своей, так сказать, внеплановой инициацией, я случайно потянул за собой инициацию второго стихийного мага. Не буду вдаваться в подробности, скажу одно - мы полюбили друг друга, но сразу после свадьбы я стал вдовцом. Спасибо нашему директору. Он попросту испугался той мощи, которую нес наш союз. Глупо как-то… Мы с мужем собирались исчезнуть сразу после свадьбы, поселиться где-нибудь подальше… Но наши планы провалились прямо на торжестве - его убили. Сначала отравили, а потом еще и перерезали горло.

Если бы ты только слышал Северуса. Он просто обезумел от горя. Профессор очень сильный ментальный маг, и только благодаря его способностям мне стали известны их имена. Я уничтожил всех...

Каково это узнать, что те, кого ты считал друзьями, отобрали у тебя самое дорогое в жизни? Миссис Уизли, в девичестве Гейнджер, сварила тот самый яд, а ее муженек с Симусом Финниганом изуродовали его совершенное тело. В тот момент я умер. И они вместе со мной. Только я распрощался лишь с душой, а они…

Слишком быстро я их убил. Нужно было применить к ним всю силу. Они отобрали у меня всех близких и родных… Сразу после моего пленения, на моих же глазах убили Снейпа. С его смертью не осталось больше ни кого… Если бы мне было подвластно время, но… Теперь у меня осталась только надежда, что я могу помочь тебе. Ты должен быть счастлив. Твоя любовь рядом. И поверь, она истинная.

Мои мысли разбегаются, извини за сумбурность этого письма, думаю, мне простительно.

Значит так, твоя задача, если не хочешь в неполные 21 сидеть в Азкабане в ожидании последнего рассвета, сделать следующее:

1. Поезжай прямо сейчас к Снейпу и отдай письмо. Он живет в тупике Прядильщиков. Добираться туда будешь на Ночном рыцаре.

2. Когда будешь уходить, забирай только то, что в твоем тайнике под половицей.

3. Проведешь с помощью Северуса свою инициацию.

4. Гарри Поттер, как таковой, должен исчезнуть. В письме нашему зельевару я все объяснил.

5. В школу вернешься под другим именем и при перераспределении обязательно постарайся попасть к змейкам.

6. Учиться на полную катушку. Сваришь зелье памяти и читай все, что попадется под руку. Библиотека у Снейпа ой как велика… Я знаю, что после инициации ты получишь знания, много знаний, но они лишь о том, как управлять стихиями. Так что не расслабляйся. Хотя зельеварение можно не учить.

Ищи свою любовь, и живи счастливо… Мир прекрасен, когда в нем есть любовь.

Будь осторожен. Хочу предупредить, что если ты сегодня останешься в доме тети, то можно просто забыть об этом письме.

P.S. Для стимула я скажу тебе еще кое-что - воссоединившись со своим партнером, ты сможешь вернуть крестного. Решай… и прощай…»

Гарри сидел и переваривал в полученную информацию. После того как он прочитал в письме фразу, произнесенную им этой ночью, сомнения в подлинности написанного отпали. Понять, что это правда - одно, а вот принять - совершенно другое. Парень закрыл на миг глаза. Решение он принял, теперь осталось обдумать план побега.

При подготовке этого очерка обнаружилось, в 1941 году в одном полку народного ополчения комиссаром и командиром служили отцы нахимовцев. Первый героически погиб, второй, человек легендарной храбрости, стал Героем Советского Союза.

"Будущий адмирал почему-то очень хотел быть танкистом. А отец шутя поддразнивал сына: мол, что твои танки против корабельных пушек?
Мальчишке не было шести лет, когда Наумов-старший не вернулся с Лужского рубежа. На этом рубеже, овеянном ныне легендами, стояла и 2-я ДНО - вторая дивизия Народного ополчения, сформированная из добровольцев Московского района.
Ополченцы... Они дрались буквально за каждый клочок земли. Коммунистам предоставлялась единственная привилегия - первыми подняться из окопа. Какой же он надежный и верный друг, окоп, когда тебе надо выходить под ураганный огонь, а воздух пронизан сталью и собственное тело кажется таким крохотным и уязвимым! «Коммунисты, вперед!» - с этим боевым кличем поднимался навстречу врагу вчерашний редактор многотиражной газеты «Электросила», секретарь партийного бюро 1-го полка 2-й дивизии Народного ополчения Василий Наумов. В одном из боев он был тяжело ранен.
«Придя в сознание, он все просил меня: «Сестра, я Наумов, редактор с «Электросилы», сообщи, пожалуйста, нашим, не забудь, - вспоминает бывшая медицинская сестра Агния Ивановна Хаблова (ныне работает на прославленном предприятии). - Дело в том, что он попал с другими ранеными к медикам не своего, первого полка, а к соседям, так я понимаю теперь, почему он все твердил про «Электросилу».
Жаркий день. Кустарник возле села Ивановское. Там под грохот канонады Наумов умирал, до конца выполнив свой воинский долг, долг коммуниста и человека.
Крепко запомнился Агнии Ивановне политрук, твердивший в забытьи: «Передай нашим с «Электросилы»...
Скажем доброе слово о сокровищницах истории - архивах. Если оставил ты хоть малейший след на земле, его обязательно здесь сберегут. Нашелся и след Наумова-старшего, члена ленинской партии с 1929 года, рабочего и сына рабочего, коренного ленинградца.
В 1925 году шестнадцатилетним подростком пришел Василий Наумов в ФЗУ «Электросилы». После училища слесарил, но недолго. Молодого коммуниста в числе 25-тысячников посылали организовывать колхозы. Работал в Нижневолжском крае. Потом - Балтийский флот. Отслужив, - снова на «Электросилу». Слесарь, помполит родного ФЗУ, заместитель секретаря комитета ВЛКСМ, редактор многотиражки..."

Отец.

"Наумов Василий Георгиевич, родился в Петербурге в 1909 г. в рабочей семье. Входил в состав 25-и тысячников при организации колхозов, служил в Балтийском флоте шифровальщиком на эсминце «Калинин»."

Из автобиографии Наумова В.В.

"Перед войной работал на заводе «Электросила» ответственным редактором заводской газеты «Электросила» и был членом парткома. С началом войны ушёл добровольцем в народное ополчение и 17 июля 1941 г. погиб на Лужском рубеже вблизи села Среднее Кингисеппского района в звании политрук, будучи парторгом первого стрелкового полка второй дивизии народного ополчения".

Из архива В.В. Наумова. "Группа работников редакции газеты «Электросила». Сидят (слева направо) -заместитель редактора И. Голыбин, редактор В. Наумов, заведующий производственным отделом С. Трубников. Стоят - заведующий молодежным отделом Трифанов, заведуюшая культурно-массовым отделом Н. Болдырева, фотокорреспондент Г. Луговой, выпускающий Н. Виткова, экспедитор Д. Петрова, ответственный секретарь Г. Фукс, бухгалтер М Любченко, литсотрудник производственного отдела 3. Евзович.
Снимок сделан 8 февраля 1941 года."

До Наумова Василия Георгиевича в 1930-е годы в должности редактора "комсомольской страницы" газеты завода "Электросила" в течение трех лет работала БЕРГГОЛЬЦ Ольга Федоровна (1910-1975).

Народное ополчение. Парторг полка Василий Наумов.

Не перестает удивлять своими неизменно возрастающими возможностями интернет, появились новые печатные источники сведений об отце Владлена Васильевича, Василии Наумове.

Ополченцы Ленинграда перед отправкой на фронт.

"Форсировав реку Лугу, части 41-го танкового корпуса генерала Рейнхардта захватили правобережный плацдарм у деревни Большой Сабск.
Секретарь обкома партии М. Н. Никитин направил срочные телеграммы в 24 горкома и райкома ВКП(б) области: «Подготовьте народное ополчение к отправке в Ленинград». Около 7 часов утра девять фашистских танков, выйдя из Ивановского, прорвались к Среднему Селу. Политрук батареи П. Д. Бархатов выкатил на прямую наводку пушку и подбил два немецких танка. Остальные поспешно ушли, захватив на буксире подбитые машины. Захлебнулась и атака автоматчиков.
Командиром первого полка 2-й ДНО назначен майор А. Соколов.
Утром из Ленинграда на северную окраину Среднего Села, где оборонялись ополченцы 2-й ДНО, прибыл на машинах четвертый истребительный полк особого назначения (командир - И. В. Татаринов, комиссар - С. Т. Хорсун). Едва успев выгрузиться, полк вступил в бой. Во второй половине дня по приказу К. Е. Ворошилова полк выведен из боя в направлен в деревню Мануйлово для подготовки к действиям в тылу противника. В этот же район боев прибыла часть бойцов и командиров третьего истребительного полка особого назначения.
Выгрузившись из эшелона, второй полк 2-й ДНО, которым командовал В. С. Лифанов, совершил марш-бросок к Юркам и после боев у деревни Забелье совместно с некоторыми подразделениями третьего полка освободил этот населенный пункт.
Батальоны третьего полка (командир - майор П. Н. Бедрицкий) 2-й ДНО вступили в деревни Малые Пелеши и Пустошку, вышли на правый берег реки Луги у впадения в нее реки Вруды и установили контакт с курсантами Пехотного училища имени С. М. Кирова, которые оборонялись в районе Большого Сабска.
В течение дня в распоряжение 2-й ДНО прибыли 519-й корпусной артиллерийский полк резерва Главного командования, танковый батальон бронетанковых курсов усовершенствования командного состава, саперный батальон и другие частя. Днем в боевых порядках 2-й ДНО побывали главнокомандующий Северо-Западным направлением Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов и командующий Северным фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов. Они помогли командованию дивизии организовать оборону и контратаки.
После полудня подразделения первого полка 2-й ДНО, поддержанные танками, продвинулись вперед и закрепились на южной окраине Среднего Села. В этом бою участвовали почти все политработники дивизии. Они поднимали ополченцев в атаки, шли в первых цепях. Геройски погибли комиссар первого полка А. С. Константинов, парторг В. Г. Наумов, комсорг М. А. Косорымов.
«День 15 июля стал концом периода быстрого продвижения 4-й танковой группы на Ленинград», - писал после войны бывший начальник штаба этого механизированного объединения генерал В. Шаль де Болье."

"Вместе с ополченцами и моряками комиссар дивизии ворвался в окопы фашистов, однако осколок снаряда сразил его. Тихонов упал. Но тут же, превозмогая боль, вскочил и крикнул:
- Постойте, товарищи, за Ленинград, постойте за нашу землю!
Это были последние его слова.
Мужественно вели себя и отдали свои жизни в борьбе с врагами нашей Родины парторг 1-го стрелкового полка, бывший редактор многотиражной газеты «Электросиловец» Наумов, комсорги полков Пашков и Миша Косарымов, политрук роты Мченский, инструктор политотдела Дворян.
В нашей дивизии, особенно в первые месяцы войны, существовала очень важная проблема - преодолеть гражданские привычки, научить людей беспрекословно выполнять приказания командиров, соблюдать субординацию. Это было вызвано тем, что многие ополченцы никогда не служили в армии, не знали требований воинского устава. Поэтому первейшая обязанность политработников состояла в том, чтобы добиться высокой дисциплины, понимания ее значения каждым воином. На первых порах были даже случаи, когда вместо повторения приказа командира взвода или отделения рядовой начинал обсуждать его. Чтобы навести воинский порядок, нужно было провести большую разъяснительную работу, на примерах показать пагубность гражданских привычек в условиях фронтовой обстановки. Об этом говорилось на партийных и комсомольских собраниях, во время политбесед. В дальнейшем ополченцы твердо усвоили, что приказ командира не подлежит обсуждению, а его нарушение является тягчайшим преступлением...
Шофер включил приемник. В это время передавали концерт для защитников Ленинграда. В эфире звучали песни военных лет. И мы, конечно, умолкли. Вспомнили о нас и работники ленинградского радио. Шофер прибавил скорость, и перед глазами замелькал покрытый пышной зеленью лес, быстро поплыли луга, балки, речушки с кустарниками. На какое-то мгновение мне даже показалось, что мы не едем, а парим в воздухе над сказочной страной. Молчание прервал Булычев.
- А помните, друзья, что делалось здесь тогда?
Как было не помнить! В сорок первом так же, как и теперь, благоухала природа, буйно цвели травы и дозревал урожай. Но тогда это вызывало не возвышенные чувства и те восторженные эмоции, которыми мы были переполнены теперь. В то время все вокруг лишь усиливало нашу боль и тревогу за то, что все это - и бесценные дары природы, и то, что создано творением человека, разрушалось и гибло.
...Было уже исполнено несколько песен, как мы услышали слова, заставившие нас замереть. Бернес пел неторопливо, с душевным трепетом и печалью:
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса...
- Да-а, грустно и печально, - со вздохом произнес Бархатов, когда кончилась песня. И замолчал. Молчали и мы с Булычевым, как молчат люди у могилы близких людей, безвременно ушедших из жизни.
Невольно вспомнили полегших в те годы товарищей по оружию, с которыми вместе ели из одного котелка и рядом, под одной шинелью спали.
Дальше концерт мы не стали слушать, попросили шофера выключить приемник. Хотелось поговорить о тех, кого нет с нами. Вспомнили комиссара дивизии Павла Тихонова, парторга электросиловского полка Василия Наумова, комсорга Николая Косарымова, рядовых Николая Чистякова и Бориса Ионова, сандружинницу Веру Сараеву, политрука Федора Илюшина, минометчика Петра Пьянкова, разведчика Аполлона Шубина, парторга полка Саула Амитина..."

А командовал полком, в котором парторгом был отец Владлена Васильевича, отец нахимовца первой роты выпуска 1948 года Миши Краснокутского Е. М. Краснокутский.

Человек легендарной храбрости, удостоенный в дальнейшем звания Героя Советского Союза. Непременно в дальнейшем расскажем об отце и сыне Краснокутских.

Музей славы 2-й дивизии народного ополчения Московского района - ул.Гастелло, д. 19, тел. 373-55-04.

16.07.1983. На местах боевых действий дивизии народного ополчения.

16.07.1983. На местах боевых действий дивизии народного ополчения. Слева от Наумова В.В. старшая дочь, супруга, Людмила Петровна (в очках), младшая дочь.

"Что не подвластно времени". Ю. Стволинский. - Ленинградская правда, 21.09.1980.

"Почти в одном и том же возрасте вступали в партию Наумовы - отец и сын. Наумова-младшего принимали на лодке. Единогласно. Четко, по-военному, поднял руку и командир лодки, моряк, как говорится, «божьей милостью», терпеливо, но и жестко выводивший молодых в жизнь. Не за ручку, конечно. Какое там! Суровейшая школа. Великий океан могучими ударами встречал субмарину. Великий. Тихим его назвать было трудно. Океан выступал как бы «в паре»с командиром. Закаляли оба.
Командиром может быть не каждый. И потому первый командир Наумова, подметив соответствующую жилку в молодом офицере, стал уделять ему особое внимание. Становление командира - это наука. Сложная, заметим, наука. И для того, кто проходит период становления, и для тех, кто командира растит. Теперь Наумов сам занимается этим. Сколько командиров и старших помощников с гордостью считают себя питомцами Наумова!"

Продолжение следует.

Некоторые сослуживцы Наумова В.В..

Алботов Мурад Шамильевич. Алешкин Анатолий Григорьевич. Андреев Анатолий Петрович. Балтин Эдуард Дмитриевич. Беляков Василий Викторович. Березовский Вадим Леонидович. Бец Валентин Иванович. Божинский Александр Михайлович. Воронов Юрий Александрович. Галеев Мавлюд Хамитович. Гуляев Иван Иванович. Дубивко Алексей Федосеевич. Егоров Геннадий Васильевич. Ефремов Борис Иванович. Заика Игорь Валентинович. Жильцов Лев Михайлович. Жуков Борис Петрович. Иванов Алексей Анатольевич. Имнадзе Гиви Васильевич. Каравашкин Валентин Степанович. Козырь Виталий Викторович. Кутьин Вячеслав Михайлович. Леонов Павел Федорович. Максимов Николай Иванович. Мочалов Владимир Васильевич. Муравьев Борис Петрович. Мухтаров Аслан Азисович. Некрасов Иван Ильич. Павлов Анатолий Иванович. Панов Владимир Александрович. Парамошкин Павел Иванович. Паук Аркадий Алексеевич. Петренко Сергей Яковлевич. Потапов А.Г. Рыков Валентин Павлович. Сакерин Николай Иванович. Сапаров В.Г. Семенов Иван Александрович. Симонян Гурген Аветисович. Солнышкин Владислав Владимирович. Толоконников Михаил Григорьевич. Травкин Юрий Александрович. Устьянцев Александр Михайлович. Фролов Виктор Павлович. Шварц Тибор Янушевич. Щедрин Григорий Иванович.

Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 2. Война. Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 3. Нахимовское. Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 4. Нахимовское (окончание). Становление. На распутье. Ю. Панферов. Жизнь нахимовца. Часть 5. На распутье (окончание). От опера до руководителя подразделений органов МВД. В 25-м отделении милиции.

Обращение к выпускникам нахимовских училищ.

Верюжский Николай Александрович (ВНА), Горлов Олег Александрович (ОАГ), Максимов Валентин Владимирович (МВВ), КСВ.

198188. Санкт-Петербург, ул. Маршала Говорова, дом 11/3, кв. 70. Карасев Сергей Владимирович, архивариус. [email protected]

Тревога, поднятая из-за побега опаснейшего преступника из Гнезда Личинок, разлетелась по Готею отнюдь не за считанные минуты.
Почти каждый, кто получал эти сведенья, некоторое время пребывал в недоумении.
Они не осознавали возможной угрозы, ведь… Они не участвовали в той битве. Они понятия не имели, кто такой Айзен Соске.
Капитаны, поступившие на службу века два или три назад, были несколько осведомлены о тех событиях. Но, видимо, они недооценили бывшего тайчо пятого отряда, считая, что Готей того времени был слабее нынешнего. Да и этот синигами, насколько они знали, все время был обездвижен кидо, поглощающим реацу, а, следовательно, сбежавший был слаб.
Но все же, когда Айзен, наконец, выбравшись из осточертевшей тюрьмы, смог открыть слезящиеся глаза, отвыкшие от света, то оказался окружен синигами. То, что ему не позволят сбежать, для Соске было как само собой разумеющееся, но он не ожидал, что останавливать его пошлют офицеров средних и ниже средних рангов, что ясно ощущалось по их уровню духовной силы.
Они же не ощущали Айзена вообще. В каждой голове мелькнула мысль, что статус опасного преступника уже давно не подходит человеку перед ними, и что расправа будет быстрой.
В каждой кроме одной. Обладателем которой был небезызвестный нам Акиро.
Когда весть о побеге пришла и в двенадцатый отряд, Маюри занимался одним очень важным для него исследованием. И, как ни странно, сейчас имя Айзен Соске ему ничего не говорило. Абсолютно безвылазно он сидел в своих лабораториях и на данный момент он не сразу вспомнил бы имена всех ныне служащих капитанов.
Эти факторы и сыграли на то, что теперь Конеко смотрел на бывшего синигами, духовную силу которого он совсем не чувствовал.
И только он единственный из этих офицеров понимал, что полностью реацу ни скрыть ни извлечь, оставив при этом душу в живых, невозможно.
А значит сейчас перед ним человек, душа, существо, как угодно, но его сила на порядок выше. Акиро понял это за считанные секунды. Но предпринять что-либо банально не успел. Обезумевшие от осознания своего превосходства синигами все вместе кинулись на одного преступника, которого считали слабым.
Конеко нисколько не удивился, когда, спустя мгновение, эти идиоты валялись в радиусе нескольких метров, и парень не сомневался, что все они потом будут отлеживаться в четвертом отряде с переломами и сотрясениями.
Если выживут.
Акиро оторвал взгляд от распластавшихся кто где офицеров и взглянул на преступника. Тот, казалось, даже с места не сдвинулся, да и вообще не двигался, будто не на него чуть ранее около сорока синигами кинулось, а там ведь были бойцы одиннадцатого отряда…
Все, что изменилось в нем, это то, что теперь он выжидающе уставился на парня. Посверлив его взглядом еще какое-то время, бывший пленник, наконец, заговорил. Вот только первые же слова повергли молодого синигами в ступор.
- Где сейчас находится Куросаки Ичиго. Я не чувствую его реацу в Сейретее.
« Что он сейчас спросил?» - не поверил своим ушам Акиро. « Как это возможно? Неужели он имеет в виду того самого Куросаки Ичиго? Постойте-ка, если он знает этого человека, то кто он сам? Нам о нем ничего даже не сообщили, лишь приказали остановить. Кто из находящихся в тюрьме мог знать имя Куросаки Ичиго? Возможно ли, что это тот самый отступник, развязавший ту войну?»
- Ты… Вы тот самый Айзен Соске? – еле проговорил Конеко, но бывший капитан услышал его.
- А-ха-ха, неужели обо мне уже забыли? Это даже смешно… Так где Куросаки?
«Почему он спрашивает об этом бывшем синигами? Собирается мстить?»
- Сейчас этого никто не знает. Куросаки Ичиго уже около четырёхсот лет, как оставил свою службу и исчез, -зачем-то ответил ему Акиро.
- Ясно, значит он все осознал. Нужно отправляться в Руконгай и, думаю, в районы подальше, -продолжая рассуждать вслух, Соске прошел мимо офицера двенадцатого отряда и направился в одному ему известном направлении.
-Постойте, неужели вы собирайтесь мстить?
Бывший капитан остановился и оглянулся через плечо.
- Мстить? – немного удивленно переспросил он. – Нет, я не собираюсь мстить. В этом нет смысла. Мне просто нужно найти Куросаки.
- Просто найти? Тогда… тогда можно я пойду с вами? Если честно, я только недавно узнал о нем. Он просто удивителен. Столько разных, фактически противоположных, сущностей в одной душе. Я очень хочу увидеть его вживую.
К чему Акиро рассказывал все это преступнику он и сам не знал. Но сейчас у него появился шанс самому увидеть того Куросаки Ичиго, о котором столько читал. И как истинный ученый по натуре он не мог упустить его.
- Я вижу, ты из двенадцатого отряда? Да уж это место службы тебе подходит… Насчет того, чтобы идти со мной… мне без разницы. Только имей в виду, что за мной будет вестись охота, а тебя, если поймают или сдадут вот эти, - Айзен презрительно окинул все еще валявшихся офицеров, - то могут обвинить в предательстве.
- Не важно. Я не могу упустить такую возможность.
- Ну что ж, тогда отправляемся прямо сейчас, не отставай. Из Сейретея нужно поскорее убираться, - сказал Соске своему неожиданному спутнику и ушел в сюнпо к ближайшим вратам.
После стольких лет заключения и обездвиженности, тело отвыкло от многих техник, нагрузок, поэтому сейчас бывший капитан использовал только сюнпо.
Несмотря на низкий ранг, мальчишка, набившийся в его кампанию по поиску Куросаки, отставал не намного, и вскоре они уже были за пределами стен.
- А Готей деградировал… - раздраженно пробормотал бывший пленник. – Мы так легко вышли. Начнем поиски с северного района, - добавил он и вновь исчез в сюнпо.

* * *
Спустя 2 дня.

Ичиго возвращался с очередной охоты на пустых. Эти твари были совсем слабыми, но даже парочка таких минусов могли убить множество простых душ, неспособных сражаться с ними, коих в столь неблагоприятном районе было достаточно.
Восьмидесятый район северного руконгая, Зараки. Жизнь тут была отвратительной, ужасной. Все сводилось к первобытным правилам: кто сильнее, тот прав, тот может творить все, что захочет. Таким образом, люди, обладавшие хоть каким-то количеством реацу, были властью и законом в этих местах.
Но все местные банды уже давно опасливо обходили дом Куросаки. Наученные горьким опытом, и тем, что Ичиго привык без разбирательств отсекать своим мечом не в меру длинные загребущие руки, они с завистью и злостью смотрели на добротную хижину, сильно выделявшуюся на фоне остальных развалившихся домов.
Уже подходя к своему жилищу, бывший синигами понял, что в доме кто-то есть. И не один. Душ пять было внутри, а еще десять ждали в окрестности. Не моргнув и глазом, рыжеволосый мужчина прошел мимо кустов, росших рядом с домом, в которых и сидели несколько парней, по-видимому, считавших себя просто мастерами маскировки.
Уже зайдя в дом, он увидел такую картину: именно те пять душ, а точнее пять бугаев, шастали по дому и скидывали в мешки все, что только могли.
В основном то была еда из запасов самого хозяина, так как, несмотря на то, что дом был довольно большой, мебели и различных безделушек было мало, только самое нужное.
Ичиго долго стоял и наблюдал за всем этим беспределом и еще бы столько же простоял, если бы вконец охамевшие бандюги не начали бы отдирать половицы, возможно, обосновывая это тем, что они планировали найти там заначку деньжат.
- Эй, бараны, вы мне еще дом портить собирайтесь, - гаркнул рыжий.
К нему обернулся лишь один. Равнодушно кивнув другим, чтобы продолжали свое дело, он пошел к Куросаки.
- Хочешь сдохнуть? – рыкнул варвар.
- Я уже мертв, умник. Лучше скажи, какого хрена вы дом мой громите?
- Ты не понял? Вали давай, пока можешь, - гнул свое этот «образчик» манер и культурного поведения.
- Ага, уже бегу, - хмыкнул Куросаки и прошел мимо него в центр комнаты. – Так, ребятки, быстро починили пол и можете топать домой…
- Эй, идиот, я говорю тебе последний раз. Оставь этот дом и иди отсюда, пока цел. У тебя же даже реацу нет, как только выжил здесь.
- Последнее? Что ж, я тоже даю вам последнее китайское предупреждение. Вы же хотите жить?
Спокойно делавшие свое дело до этого момента четверо из этой шайки, теперь остановились и, видимо, ожидали лишь приказа говорящего. И тот оправдал их ожидания.
Ичиго отметил про себя, что это была на удивление дисциплинированная группа, несмотря на внешний вид и говор.
Бывший синигами даже не удосужился материализовать свои занпакто. А зачем? Против этой шушеры достаточно немного ослабить контроль над реацу, и вот они уже…
Ан нет. Парни все же оказались не такими уж безнадежными. Но эта атака реацу, показавшаяся им чем-то вроде насмешки, сумела разозлить не слишком умных руконгайцев. И Куросаки не прибегая ни к каким хитростям выманил их на улицу. Все же дом было жалко, да и сам он решил, что было бы не плохо размяться.
К этим пятерым присоединились все остальные, до этого сидевшие в засаде.
Они не стали нападать разом. Ичиго, оказался окружен этими парнями, а вперед вышел тот, что все время до этого разговаривал с ним. Скорее всего, он и был их лидером.
- Ты странный, но ты не сможешь одолеть нас, - сказал он глухим голосом и достал из ножен за спиной кривой кинжал.
- Ну, это мы еще посмотрим. Нападай уже, - ответил рыжий и встал в боевую стойку, при этом стараясь концентрировать реацу в руках и ногах, что значительно усиливало удар.
Как он и ожидал, руконгаец кинулся на него, не используя никаких уловок, то есть «пошел в лоб».
Было достаточно уклона вправо от удара левой руки, держащей холодное оружие, и двух точных ударов в локтевой и плечевой сустав. Соперник выронил кинжал, который Куросаки немедленно поднял.
Вот тут на него кинулись все остальные. Ичиго уворачивался, лишь иногда резким, точным ударом, поражая нападавших. Так постепенно, один за другим, дюжина парней валялись на земле, и тела уже начинали потихоньку распадаться на частицы.
Остались трое, которые, как оказалось, все это время держались в стороне. Одним из них был их лидер.
- Что ты там говорил? – чуть насмешливо переспросил Куросаки.
- Я от своих слов не отказываюсь. Приступайте.
Остальные двое потянулись вовсе не к оружию, коего у них было достаточно, особенно после того, как они пошарились в доме бывшего синигами. Они задрали до локтя рукава своих одежд и сорвали какие-то повязки.
- Это ограничители. Специально созданные для маскировки силы, - немного повеселевшим голосом сказал все тот же лидер, безвольно болтая в воздухе бесчувственной рукой.
- Увы, за эти знания тебя придется убить. К тому же за покалеченную руку я тоже намерен отомстить, - кровожадно оскалившись, он сдернул такую же повязку, как у тех двоих, со здоровой руки зубами.
Еще секунда и полыхнули потоки реацу, а в руках у этих троих появились катаны.
«Да уж, сейчас их сила уступает разве что высшим офицерам. Откуда они здесь взялись?
- Хичиго, Зангецу, понадобится ваша помощь.
- Да без проблем, - отозвались скрежущим голосом.
- Хорошо, Ичиго, - подал голос старик.»
Пока происходил этот короткий разговор в голове Куросаки. Те трое недоуменно смотрели на этого рыжеволосого, залипшего в одну точку. Впервые им попался противник, не то чтобы выстоявшие под таким давлением, а даже безразлично отнесшихся к проявлению такой силы.
- Надеюсь, это все ваши сюрпризы? Или вы меня еще чем порадуете? – спросил бывший капитан, в то время как в его руках материализовались мечи.
- Что, неужели все? – наблюдая за ошарашенными лицами притворно удивился он, - Ну что ж, тогда без обид.
Один шаг в сюнпо. Раскинутые в стороны руки, уверенно державшие странных форм мечи. Размашистый удар, при котором Куросаки, будто в танце, крутанулся вокруг себя, разрубая тела последних бандитов пополам.
И вот, самодовольные ублюдки рассыпались на духовные частицы.
А после и мечи, что были в руках рыжеволосого, растворились воздухе.

За всей этой сценой наблюдали двое, которые все же не остались незамеченными главным персонажем сего кровавого представления.
- А ты научился красиво убивать, - подал голос Айзен, окончательно раскрывая себя.
Да, он видел всю эту битву, как и рядом стоящий Акиро. Последний на данный момент пребывал в астрале от увиденного.
- Айзен, - отозвался Ичиго. Заметил он их как только призвал занпакто и теперь был настороже. – Все же ты освободился. Я и не сомневался, что это скоро произойдет. Сейчас Готей даже за пустыми следить не успевает.
- Согласен, за пределы Сейретея мы вышли без каких-либо проблем. Ха-ха-ха, Куросаки, знаешь, кого прислали останавливать меня? Вот полюбуйся, - мотнул головой Соске в сторону Конеко. – И он еще не самый слабый из тех офицеров.
Рыжий изумленно изогнул бровь.
- Куда только главнокомандующий смотрит? Ну… А ты тут какими судьбами? Вижу, мстить не собираешься, так в чем дело? И кто это? Никак не можешь без подчиненных? – голос Ичиго был исполнен бравадой, но то было напускное. На самом деле он был напряжен. И не потому что боялся битвы с Айзеном, а потому что даже первые атаки разнесут ко всем чертям половину района.
- Я понятия не имею кто он. Но он очень хотел встретиться с тобой. Почему я здесь?.. Куросаки, если ты помнишь нашу последнюю битву, то и сам должен знать. Ведь ты помнишь, что ощутил, когда твой клинок ударился об мой?
Да, Ичиго помнил. Мало того, теперь он прекрасно понимал его. Теперь он сам пережил это…
Одиночество. Одиночество из-за огромной, устрашающей всех силы.
- Помню. А теперь и понимаю. Я ведь… теперь и сам ощутил это на своей шкуре, - грустно ухмыльнулся рыжеволосый.
- Ладно, - вздохнул он, - идемте в дом. Лишние уши нам ни к чему., - добавил он и, спокойно развернувшись спиной к бывшему врагу, зашагал к дому.
Айзен пошел следом. За ним потянулся и Акиро, только что пришедший в себя. Ему уже не терпелось задать кучу вопросов бывшему капитану девятого отряда.